С середины мая Goldman Sachs предупреждает своих клиентов о том, что фондовый рынок сильно переоценён и следовательно есть все резоны ждать коррекции. Тогда в мае мультипликатор P/E составлял 16,7х для индекса S&P 500. Если взять 40-летнюю ретроспективу, то 16,7х это 86-я перцентиль, что как бы очень много. Остальные метрики выглядели тогда следующим образом:

С тех пор (с мая) S&P 500 только рос. На этой неделе он побил исторический рекорд, достигнув значения 2164. Одновременно доходность десятилетних казначейских облигаций упала до исторического минимума в 1,37% годовых. Обычно так не бывает, чтобы акции и облигации били максимумы одновременно. При этом необходимо отметить, что доходы (earnings) компаний входящих в индекс S&P 500 упали во втором квартале на 5,6%. Это как бы не предполагает роста акций и облигаций. Возникает вопрос а почему они (акции и облигации) растут?
Развернулась дискуссия на страницах прессы. Все ждут падение фондового рынка, а он только растет. В дискуссии принял участие даже Пол Кругман на страницах NYT.
www.nytimes.com/2016/07/15/opinion/bull-market-blues.html?action=click&pgtype=Homepage&clickSource=story-heading&module=opinion-c-col-left-region&region=opinion-c-col-left-region&WT.nav=opinion-c-col-left-region&_r=1
В действительности, всё просто. Фондовый рынок растет потому что растет денежное предложение со стороны ФРС (см. диаграмму)

На диаграмме показана динамика денежной массы доллара США в реальном выражении, т.е. в ценах 1984 года. Пока денежная масса в реальном выражении растет, фондовый рынок тоже будет расти, а доходность облигаций падать.

Последняя коррекция на фондовом рынке имела место в январе-феврале 2016 года (см. диаграмму)

Коррекция эта была обусловлена операциями ФРС на денежном рынке в начале января и в начале февраля (см. диаграмму).

( Читать дальше )